Были 90-е.
Ну и были. Были-то они когда? И не припомнишь девяностые. Как один миг пролетели. Что вспоминать? Ну, были, ну, машину в каком-то дворе взорвали. Или машину, или автомобиль. Зачем взорвали, кто взорвал. Искали их. Потом, само собой, нашли кто взорвал. Нашли их и куда-то увезли за город убивать. В реке, должно быть, утопили. А все девяностые так мимо и пролетели. Что девяностые? Десять лет - что за пустяки для провинциальной вечности? К одной тётке в ларёк сунулись рекетёры. Давай, говорят, выручку. А она им говорит, нет, мол, не дам. Не дам, говорит, выручки, не для вас выручала. Те хотели ей зубы золотые повыдрать, а она возьми и плесни в них чайником кипятка. У одного рекетёра глаза вкрутую свернулись, как яички, а другой от неожиданности оглох и вроде как дураком сделался. Теперь рекетёры у неё работают - ведро выносят. Так и прошли девяностые, пробежали. А больше ничего не было. Нет, впрочем, было. Было такое. Вышел один бандит из тюрьмы. Ну что ему делать, бандиту? Пошёл, конечно, грабить. Сначала понемногу грабил, шапки норковые срывал, а потом решил обнести магазин компьютерной техники. Залез он ночью в тот магазин, набрал коробку всякой компьютерной мелочи и хотел уже уходить, как хозяин магазина пришёл. Пришёл, свет включил, посмотрел на происходящее. И отрезал грабителю нос и два пальца на левой руке. Отрезал и в ящик убрал. А там уже двухтысячные начались.
